Гвардейская подводная лодка М-171.

Отрывки из восспоминаний вице-адмирала Героя Советского Союза В. Г. СТАРИКОВА,

командовавшего лодкой М-171 в Отечественной войне.

ЧЕРТОВА ДЮЖИНА.

— Конвой! — неестественно громко крикнул вахтенный офицер.

Я подскочил к перископу. Из-за ближайшего мыса, подернутого дымкой, показался конвой — два транспорта с сильным охранением. Как всегда бывает в такую минуту, волнение охватило всех. Смешанное чувство радости и одновременно тревоги. Ведь малейшая ошибка в расчетах торпедной атаки может свести насмарку огромный труд всего экипажа.

— Придется прорывать охранение, — тихо сказал я своему помощнику, лейтенанту Щекину. — На этот раз противник особенно позаботился о том, чтобы прикрыть свои транспорты. Идут всего лишь два транспорта, а охраняют их, чуть ли не восемь сторожевиков.

— Доложите плотность электролита и напряжение аккумуляторной батареи, — приказал я инженеру-механику Смычкову.

Тот посмотрел в журнале последнюю запись.

— Маловато... Через час батарея «сядет». Не пришлось бы всплывать, под огонь противника.

— Этого и я опасаюсь... Ну все равно, делать нечего! Всплывать так всплывать, а сейчас начинаем атаку! Противник изменил курс и теперь шел прямо на нас.

 Предстояло выполнить маневр подныривания под корабли охранения, потом всплыть между транспортами и охраняющими кораблями и так занять позицию для стрельбы торпедами, чтобы враг не мог обнаружить нас раньше, чем будет дан торпедный залп. Лодка легла на курс. Наступило очередное испытание выдержки. Медленно течет время. В лодке тишина. Но вот стрелка часов сделала еще один скачок. Даю команду всплывать под перископ. Затаив дыхание, быстро осматриваю весь горизонт, и... тверже становится рука. Расчет верен: слева, не далее как в трех кабельтовых, сторожевой корабль противника. Его просторный мостик забит людьми. Почти все они с биноклями осматривают море и не видят, что у них делается под бортом. А справа с небольшим креном на левый борт идет огромный транспорт... Вижу, как неуклюжий нос транспорта медленно наползает на перекрестье перископа...

— Пли!

Над морем глухим раскатом проносятся два мощных взрыва.

«Есть чертова дюжина! — подумал я. — Тринадцатый корабль врага уничтожен».

В ЗАПАДНЕ.

Уже четверо суток лодка бороздит вражеские воды. Безрезультатно. Наконец ночью поступила радиограмма командования: в соседнем районе авиаразведка обнаружила два транспорта противника в охранении шести сторожевых кораблей. Стариков внимательно рассматривает карту. Здесь, где узкие горла проливов, зажатые между крутыми заснеженными скалами, вырываются на открытый плес, пролегает главная коммуникационная линия, ведущая в порт Петсамо. По расчетам, противник должен подойти к Петсамо в 4.00, Но лодка напрасно ждала конвой. Корабли врага прошли в порт раньше рассчитанного срока.

Поняв это, Стариков принимает решение прорваться в Петсамо и атаковать там противника. В 9 часов 45 минут по отсекам поданы команды; «Готовность номер один, разобрать аварийный инструмент, управление рулями перевести на ручное, держать глубину пятнадцать метров...» Подводная лодка крадучись, медленно углубилась в фиорд. Она почти беззвучно скользила между скалистыми берегами узкого извилистого залива, защищенного с обеих сторон батареями и сигнально-наблюдательными постами. Прошел час. За ним еще полчаса. Лодка вышла на перископную глубину. Словно электрическим током пронизала всех команда:

— Аппараты, товсь!

Легли на боевой куре. Два сильных толчка. Это одна за другой вышли торпеды. Белые пенные струйки, резко пересекавшие поле зрения в перископа, стремительно и неумолимо неслись к транспортам.

— Право на борт, средний ход. Погружаться на глубину! — командует Стариков.

Лодка быстро разворачивается и ложится на обратный курс. Томительно тянутся мгновенья, Но вот мощные отдаленные раскаты послышались один за другим. Торпеды попали в цель! Теперь нужно ожидать преследования. Никто не обмолвился об этом, но каждый ждал грохота первых глубинных бомб. Проходит пять, десять, пятнадцать минут. Дышать в лодке становится все труднее. Любое движение вызывает одышку.

— Лодка не слушается рулей, — с тревогой докладывает боцман Хвалов.

«Началось!» — подумал Стариков и скомандовал:

— Полный назад!

Отойдя назад, лодка выровнялась и снова стала управляемой.

— Полный вперед! — командует командир, и через несколько метров лодка опять упирается во что-то и теряет управление. Теперь все ясно — перед лодкой сеть! Настоящая кольчужная сеть! Западня ...Это было худшее из того, что могло случиться. Между тем до наступления темноты еще далеко. Запасы сжатого воздуха и электроэнергии иссякают, а где-то совсем рядом рвутся бомбы, С большим трудом лодке удается уклоняться от прямых попаданий. Последняя попытка. Лодка снова дает самый полный назад. Сначала очень медленно, затем все быстрее и быстрее растет дифферент на нос. Инженер-механик Смычков с тревогой напоминает: дифферент больше увеличивать нельзя, может разлиться электролит аккумуляторов — произойдет замыкание, пожар, возможен взрыв. Стариков и сам все отлично понимает, но продолжает увеличивать дифферент.

Нервы у всех напряжены до предела. Командиры аккумуляторных отсеков Зубков и Облицев, низко склонившись над открытыми люками аккумуляторных ям, застыли, направляя электрические фонарики на крышки контрольных элементов.

Вдруг почувствовался легкий рывок, лодка начала выравниваться. Пузырек дифферентометра побежал к нулевому делению. «Освободились?» — промелькнула мысль у каждого. На самом деле лодка далеко не вырвалась, она только оторвалась от сетей, а надо было прорваться сквозь них. И тогда капитан-лейтенант Стариков, собрав офицеров, коротко изложил им план дальнейших действий:

— Я не вижу возможности преодолеть сеть под водой и принял решение сделать последнюю попытку — проскочить над сетью. Мы используем внезапность нашего появления и неизбежное замешательство противника, откроем артиллерийский огонь по ближайшим кораблям и дадим одновременно полный ход вперед. Противник, разумеется, также будет вести огонь. Жертвы неизбежны, но во время перестрелки мы успеем миновать сеть и погрузиться. На случай, если не сможем погрузиться и противник попытается захватить нас в плен, я дал приказание держать наготове артиллерийский погреб. Две гранаты возьмите вы, Смычков. Вы бросите их в артиллерийский погреб в двух случаях; по приказанию с мостика или при требовании врага сдаться в плен.

Смычков аккуратно рассовал гранаты по карманам кожанки.

— Ваше приказание будет выполнено! — спокойно ответил он.

В это мгновение Старикова осенила дерзкая мысль.

— А если попытаться проползти «на брюхе» по верхней кромке сети? Ведь сейчас полная вода.

Подозвав Хвалова, капитан-лейтенант объяснил новую задачу. Снова томительное ожидание. Лодка как бы на ощупь идет вперед. Вдруг почувствовалось легкое касание килем какого то предмета. Все вздрогнули и впились глазами в дифферентометр. Лодка начала всплывать, как бы слегка подпрыгнув, затем снова выровняла дифферент и продолжала медленно идти. Боцман молча работал на горизонтальных рулях. Ему помогал лейтенант Щекин. Прошло десять минут. Лодка послушно держала глубину. «Малютка» еще в фиорде, но выход уже близок. Нет сомнений, сеть пройдена, и враг этого не заметил. И вдруг снова началось преследование. У самого борта раздался страшный грохот. Взрыв! Еще один! И также близко от борта. С опозданием, но противник обнаружил исчезновение лодки. Изменив курс и уйдя на глубину, «Малютка» уверенно оторвалась от погони.

ВЫСОКАЯ НАГРАДА.

Трижды Геббельс чернильным ударом «уничтожал» стариковскую подводную лодку, и каждый раз после сообщения берлинского радио, когда Стариков приходил в кают-компанию, его друзья спрашивали:

— Есть ли у капитан-лейтенанта пропуск с того света?..

К марту 1942 года М-171 имела на своем боевом счету восемь потопленных кораблей противника и 3 апреля получила звание гвардейской, а ее командир удостоен звания Героя Советского Союза. Затем было совершено еще несколько успешных походов, и к первой годовщине войны счет возрос до двенадцати. Такого количества потопленных вражеских кораблей не имела на своем счету ни одна подводная лодка. В июле 1942 года экипаж подводной лодки М-171 во главе с командиром Героем Советского Союза Валентином Георгиевичем Стариковым завоевал переходящее Красное знамя, учрежденное для лучшей подводной лодки страны. Это знамя экипаж удержал до конца войны, доведя свой боевой счет до четырнадцати побед.

Возврат на Главную страницу сайта «Штурм Глубины»

Дизайн, подборка материала и верстка Николаев А.С.© 2002-2005